ХИП-ХОП — синтетическая субкультура, включающая в себя музыкально-поэтический (рэп), визуальный (граффити) и хореографический (брейкданс) компоненты. Плюс — идеология (антирасизм, концепт «Черной власти») и спортивный экстрим.
Стиль сложился в 1969 году в афроамериканском районе Нью-Йорка — Южном Бронксе,
плавильном котле черной культуры (здесь и далее используются некоторые данные из
статей Владислава Корнейчука). А само слово «хип-хоп», обозначающее уже
сложившуюся на тот момент субкультуру, придумал в 1974 году легендарный диджей
Африка Бамбаатаа (взявший псевдонимом имя зулусского вождя, поднявшего в начале
XX века восстание против белых), которому хипхопперы обязаны очень
многими придумками и новациями.
Массовой опорой нового стиля стали би-бой (b-boys или break-boys). Так диджей
Кул Херк (по сути, крестный отец рэпа) в 1969 году назвал танцоров из публики,
солировавших в инструментальных ритмичных перерывах (брейках) на устраиваемых им
фанк-вечеринках; отсюда же «брейкданс». Уже к 1972 году движение охватило черные
районы американских мегаполисов. Би-боев легко можно было отличить и по одежде,
и по образу жизни, и по склонности к массовому стихийному творчеству. Они
расхаживали в спортивных костюмах, дутых болоньевых жилетках, бейсболках и
огромных кроссовках. Такой наряд станет каноническим в хип-хопе, а
кроссовки Adidas — столь же неотъемлемым атрибутом, как булавка у панков. Если
добавить к этому и некоторые детали помпезного фанкового стиля — наподобие
массивных золотых цепей и узких черных очков, — то картина получится вовсе
карнавальная. По большому счету, би-бойское движение и привнесло в жизнь гетто
постоянный праздник. Они организовывались в бригады (в Нью-Йорке такую
группировку называли crew, в Лос-Анджелесе — clic), которые поделили город на
зоны влияния. Бригады устраивали на перекрестках знаменитые battles — танцевальные поединки, расписывали («бомбили») стены граффити, катались на
роликах — экзотических в то время. Наиболее известными, существующими и по сей
день, стали брейк-команды Rock Steady Crew (в их составе выступал и всемирно
известный танцор, латиноамериканец «Сумасшедшие ноги») и New-York City Breakers. Учитывая то, что к тому времени активно работал чернокожий режиссер Спайк Ли,
снимавший фильмы о буднях гетто во вполне «хопперском» стиле, что усилиями
Бамбаатаа и Херка рэп потеснил даже традиционно популярный фанк, можно сказать,
что в черной общине началась настоящая культурная революция.
За время своего существования хип-хоп пережил несколько волн
радикализации. Первую породил Бамбаатаа (бывший предводитель уличной банды
«Черные совки»; в 1974 году он на основе группировки футбольных фанатов создал
организацию «Народ Зулу» (Zulu Nation). Направлениями своей деятельности
организация видела всестороннюю пропаганду и развитие брейка, рэпа, граффити и
других искусств афроамериканцев. Целью такого культуртрегерства было
переключение энергии чернокожих парней на творчество — танцы, сочинение стихов,
расписывание стен вместо агрессии, уличного бандитизма и наркомании — вечных бед
гетто. Идеологически «Народ Зулу» представлял собой не столько
радикально-политическое, сколько околорелигиозное движение, в основе
мировоззрения которого лежала невообразимая смесь из черного ислама (весьма
отличающегося от ислама просто), растафарианства, вуду, африканского язычества и
иных феерических компонентов. Призыв канализировать свою энергию в хип-хоп
и таким образом достичь подлинного просветления был услышан. Членами «Зулу »
стали и именитые дид-жеи, и уличные би-бои — последние вступали целыми артелями.
При неоценимых заслугах в развитии афроамериканской культуры Бамбаатаа созданием
«Зулу» сделал нечто еще более существенное: он прочно связал эту культуру с
идеологией, дал ей голос на поле политической игры. Очень скоро это сыграло свою
роль.
В начале 1980-х рэп-группы Public Enemy и KRS-One начинают выпускать пластинки,
пропитанные духом бунта и анархизма. Бунт хипхопперов оценили панки — в
1981 году, к примеру, лидеры панк-рока Clash взяли с собой в европейское турне
артель граффитистов Future 2000, чтобы они на каждом концерте расписывали
задники. Общество с восторгом приняло вызов чернокожих. Чем радикальнее
манифестировали себя последние, тем популярнее становились. Мейнстримная пресса
наподобие New York Post запестрила фотографиями би-боев, на телевидении
произошло то же, король попсы Майкл Джексон сделал своим фирменным приемом
типичное брейкерское па «glide» (скольжение), переименовав его в «лунную
дорожку». В 1983 году на экраны вышло четыре фильма про хип-хоп — «Дикий
стиль», «Войны стилей», «Битстрит», «Граффити-рок» с участием всех более-менее
способных диджеев и би-боев с Бамбаатаа и Rock Steady Crew включительно, а чуть
позже великий провокатор-ситуационист Малкольм Макларен выпустил три
фильма-пособия по брейку, окончательно вызвав эпидемию хип-хопа. Гастроли
брейкерских групп прокатились по всему миру; примерно тогда же, в 1986-1987
годах, волна дошла и до СССР, и в крупных городах, а потом и во всех областных
центрах появилось множество брейкерских компаний, получивших от официоза наряду
с доморощенными хиппарями и металлистами почетное звание неформалов. На Западе
же коммерциализация начисто выветрила из хип-хопа радикальный стержень.
Спасение пришло из Лос-Анджелеса, из гетто Комптон, в виде гангста-рэпа. Вместо
деклараций и проповедей — криминальный имморализм, отчаяние и семиэтажная
ругань. Гангста-рэпперы одеваются в невыразительные мешковатые одежки, носят
малопонятные завитушки на головах вместо роскошных дредов «старой школы», не
стесняются называть себя ниггерами, приторговывать наркотиками и влезать в драки
по любому поводу. В итоге они гибнут один за другим, причем даже звездный статус
не впрок. При всем том гангсте, хотя бы ненадолго, удалось озвучить волну
афроамериканского протеста 1990-х — самую массовую после 1960-х, — начавшуюся с
трехдневного восстания в Лос-Анджелесе в 1992 году. Конечно, что не удалось
достичь полиции, сделали доллары — гангста, как и все, что было в хип-хопе
до этого, стал стопроцентно коммерческим продуктом. А в звезды рэпа уже в начале
нового столетия вышел и вовсе белый Эминем.
В бывшем СССР хип-хопу излишняя коммерциализация в обозримом будущем не
грозит. Однако постепенно, из поверхностного увлечения перестроечной молодежи он
трансформируется в полноценную субкультуру, все увереннее осваивая свою исконную
территорию — городские окраины как новые «белые гетто». «Разбомбленные» стены
панельных многоэтажек, районных электричек, уличные состязания би-боев на
картонках у станций метро — уже привычные детали городского ландшафта. Главное
же то, что хип-хоп, в отличие от Америки, черпает свою силу не в
этническом, а в социокультурном своеобразии носителей, то есть становится
движением реального, внепартийного и внесистемного левого протеста, — что при
дискредитировавших себя «старых левых» и расцвете национализма и ксенофобии в
России особенно актуально.
Станет ли хип-хоп тем, чем он стал в США, — плодотворным выражением идей
и талантов определенной этнической либо социальной прослойки, — покажет время.
Пока что, при равнодушии со стороны большого шоу-бизнеса, и усиливающемся
натиске со стороны националистов, условия для развития прекрасные. Есть о чем
петь, есть против koго танцевать, есть что разрисовывать — серых стен более чем
достаточно. [Д. Десятерик]
СМ.: Граффити, Диджей, Раста, Рэп, Скейтборд, Скины, Техно, Экстрим.